Чтобы перед людьми было не стыдно…

16 сентября наш земляк,  известный прозаик, заместитель председателя Союза писателей России Николай Дорошенко отметит свое 70-летие. Родился Николай Иванович в селе Сухиновка Глушковского района Курской области. Многим из вас наверняка знакомо его творчество, отмеченное рядом престижных профессиональных наград. А мы предлагаем ответы Николая Дорошенко на вопросы, позволяющие узнать человеческую суть писателя и нашего земляка.

– Чем примечательно ваше родовое древо?

– Происхожу из слободских казаков, когда-то приписанных к Сумскому войску и затем ставших обыкновенными крестьянами при общинном землевладении. Жили и выживали, трудились, мужчины уходили на войну. Жили по принципу: чтобы перед другими людьми было не стыдно.

– Ваше жизненное кредо, девиз…

– Чтобы было не стыдно перед людьми.

– Самые яркие годы жизни…

– В детстве и в юности все ярче, всё слаще, всё праздничнее, всё полно самых притягательных тайн...

– Откуда черпаете силы?

– Из собственного незатухающего любопытства ко всему, из ответственности за благополучие семьи.

– Ваша счастливая звезда…

– Я не знаю, что подразумевается под счастливой звездой. На судьбу не жалуюсь. И всегда ощущаю в себе чуточку взволнованное ожидание счастья нового, еще неведомого.

– Активна ли ваша жизненная позиция?

– Я по характеру человек не публичный, но всегда оказываюсь втянутым в какие-то общественно-политические водовороты. Мечтаю о возможности отвечать на все вызовы времени, не вставая из-за письменного стола и только в прозе, не отвлекаясь на ненавистную публицистику.

– Чем гордитесь?

– Приезжая на свою малую родину с московскими собратьями по перу, с превеликой гордостью показываю: это моя курская земля, мои самые драгоценные города и села, мои куряне.

Когда коллеги восхищаются какими-то моими строчками, я знаю, что это всего лишь отражение голосов моих земляков и моих родителей. Однажды мать сказала: «Не приведи Бог, как вот эти звезды, во все стороны глядеть и никого не видеть…» Разве ж такое можно сочинить? Вот я и горжусь тем, что мне досталось курское поэтическое богатство.

Ближайший город от моего родного села – Рыльск, куда еще до Крещения Руси прибыли из Болгарии монахи с десницей Ивана Рильского. На горе, где стоял Рыльский кремль, они построили часовенку и выкопали себе пещерки. И это из нашего Курска пришел в Киев преподобный Феодосий – один из основателей Киево-Печерской лавры, инициатор ее первого устава. Именно рыльские охотники обрели в корнях дерева чудотворную икону Божией Матери, исцелившую курского отрока, будущего преподобного старца и затворника Серафима Саровского, и скрепившую в духовном единстве наших изгнанных после революции за рубеж соотечественников. И это в наш Рыльск примчался Петр I сразу после Полтавской битвы, чтобы просить у местных купцов денег на флот.

Можно ли не гордиться столь очевидной причастностью моей родной Отчизны к истории России?

– Ваши любимые поэт, прозаик…

– У меня дома огромная библиотека произведений поэтов и прозаиков, которых люблю. Всегда чудом среди чудес кажется мне всё написанное Пушкиным. И только сам Бог мог вдохнуть Лермонтову эти строки: «Выхожу один я на дорогу…», а Рубцову – «В горнице моей светло…».

Точно такой магией обладает проза Гоголя, Бунина, Чехова, до сих пор Евгения Носова не могу оценить беспристрастно как художника, поскольку очень уж всё в его прозе для меня предельно близкое и родное. Еще открыл для себя самобытный талант курского прозаика Михаила Еськова. Все, кому в Москве даю почитать его книги, ставят Михаила Николаевича в один ряд с самыми крупными современными прозаиками. Сам не могу судить о его творчестве, потому что, как и Носова, просто люблю.

– Ваш учитель, наставник, идеал…

– У меня было много учителей и наставников. Я вообще охотно учусь. Признаться, может, и странно прозвучит, но моим наставником и учителем был и собственный восторг. Например, от восторга перед «Антоновскими яблоками» и «Деревней» Бунина, перед прозой Гоголя я начал писать прозу. И если в жизни мне пришлось много чем иным заниматься, то только потому, что кто-то это делал так «вкусно», что у меня руки дрожали от нетерпеливого желания самому попробовать.

С ранней юности восхищаюсь такими личностями, как Сократ, которые не только знали, как надо жить, но и то, во имя чего можно умереть. В этом высоком контексте вспоминаю и своего земляка Георгия Васильевича Свиридова. Как творческая личность, как гражданин и как человек он был подчинен самым высоким смыслам. Поэтому даже книга его дневников имеет для меня не меньшую духовную значимость, чем его музыка.

От многого меня уберег, много лишнего от меня отсекал оставшийся в памяти с детства голос отца, по вечерам читающего нам вслух Евангелие.


– Вы и политика…

– Не люблю политику, сторонюсь её. Но, как летом от комаров, никуда не денешься от нее. Скажем, творится у вас на глазах что-то неправедное, вам неохота встревать, но на вас кто-то с надеждой поглядывает, и уже неловко сидеть сложа руки. Чем жизнь отвратительнее, тем больше политики.

– Кто импонирует вам из музыкального мира?

– В молодости, когда сил было в избытке, любил терзать себя симфониями Чайковского или чем-то таким трагическим, как «Реквием» Моцарта или «Аида» Верди. Затем в моей фонотеке появились грандиознейшие оперы Бородина, Мусоргского и Римского-Корсакова. Потом заслушивался Прокофьевым, Свиридовым. Через Свиридова открыл для себя хоровые шедевры Юрлова и Минина. Сейчас тянусь к музыке более спокойной, умиротворенной, но хочется иногда и «обжечься» Шестой симфонией Чайковского или «Хованщиной» Мусоргского.

До сих пор люблю оказаться в компании, способной грянуть казачьи или фронтовые песни. Сам-то я умением петь не отличаюсь, но когда другие поют, то вместе со всеми и у меня получается.

Любимая песня – «Не для меня придет весна…», ценю наши русские басы: Шаляпина, Пирогова, Михайлова, Штоклова. Был в восторге от концертов Государственного оркестра народных инструментов, когда им руководил Владимир Федосеев. И когда он же руководил оркестром Гостелерадио, то просто творил чудеса. Тут, как и в литературе, всего не перечислишь…

– Что удалось в жизни?

– Удалось прожить именно свою жизнь.

– Как реагируете на замечания, есть ли у вас недостатки?

– Со школьных лет страшусь замечаний. Но в профессиональной деятельности предпочитаю иметь дело с теми людьми, которые, если у меня что-то не получается, не промолчат. А главный и самый роковой мой недостаток – я не умею работать без азарта, с мученическим самоотвержением, не умею жить без ощущения восторга от жизни.

– Чаша любви полна по-прежнему?

– Не по-прежнему, а по-новому. Потому что в первой половине жизни любовь – это то, что получаешь как должное, а во второй половине – то, что само из нас для других произрастает и позволяет осознавать себя в виде живого человека, в какой-то мере даже личностью.

– Чему отдаете приоритет?

– Литературе.

– Страницы жизни… Какие из них хочется помнить, о каких желательно забыть, какие хотелось бы переписать заново или дописать?

– Я вполне мирно уживаюсь со всем, что осталось в памяти. Не хочу забывать даже самые неудачные периоды жизни, меня они тоже по-своему согревают или хотя бы делают мудрее. С другой же стороны, прошлое, в том числе и давно написанные книги, должно оставаться в прошлом. А жизнь будущая – это и есть дописывание и даже переписывание жизни прошлой. Ведь если не нравится, как жил вчера, то кто может помешать завтра жить так, как тебе хочется?

– Какие личностные качества вам присущи?

– В первую очередь я очень любознательный человек. Поэтому высшим счастьем для меня было увидеть Великую Китайскую стену, зайти в шатер к бедуинам в Сирийской пустыне, взглянуть на Париж. А самой большой для меня наградой была возможность проехаться в столетие Транссиба от Москвы до Владивостока и обратно в специальном поезде, в персональном купе, с остановками на половину дня или даже на день в самых крупных городах.

Все прочие свои качества я приобретаю невольно и по мере необходимости, как орудия труда, когда сама жизнь заставляет. Теперь вот с удовольствием остаток жизни прожил бы вдвоем с женой вдали от всякого житейского шума, на берегу Сейма, в избушке, оснащенной лишь домашней библиотекой, печкой, письменным столом и компьютером. Но на теперешние гонорары в избушке не спрячешься. Вот и запасся впрок такими личностными качес­твами, чтобы без заветной избушки обойтись и при этом не унывать.

– Продолжите, напишите… Я ­люблю… 

– ...ощущать, что моя внутренняя свобода вдруг начинает совпадать с самыми высокими смыслами текущей жизни.

– Я не люблю… 

– ...того многоликого хама, который сегодня просачивается в нашу жизнь с телеэкранов, из газет, с книжных лотков, с театральной сцены, из выставочных залов, из интернета и даже оттуда, откуда вроде бы не должен он выползать…

– Ваше отношение к религии…

– Как человек я просто верю в Бога. Как писатель я отдаю себе отчет в том, что если Бог есть, то не всё позволено. Вообще, человек не может быть не религиозным. Нынешний либерализм – тоже своего рода религия, только всё в ней наоборот.

– Какие люди вам интересны?

– Даже представить не могу человека, который был бы мне неинтересен. Но более уютно себя чувствую среди людей самодостаточных, открытых, сердечных и умных.


– Какой наказ, пожелание, совет вы дали бы молодежи?

– Относиться к себе как к первородной глине и не лепить из этой глины чудовище, которое ваше же счастье и сожрет. Помнить, что современная масскультура – это средство для превращения вас в тех модифицированных человечков, которые не способны создать семью, родить и воспитать детей, достичь того успеха, за который вас будут уважать все хорошие и добрые люди.

 В послевоенную пору было больше, чем сейчас, нищеты, но люди жили в еще традиционной культурной среде, поэтому для них семья и дети, забота о близких были счастьем, а не обузой.

Тот, кто в юности не научится держать себя в узде, всю зрелую жизнь будет ощущать себя несвободным, и даже для его же блага другие люди вынуждены будут его понукать.

К себе надо относиться хотя бы, как к компьютеру: чем больше программ в юности в себя загрузишь, тем легче будет найти себе применение во взрослой жизни.

– Жизнь это…

– Когда я сумею ответить на данный вопрос, мне будет уже неинтересно жить. А пока я понял только то, что, хотя у каждого жизнь своя, счастливым в одиночку, только для себя еще никто не стал.

Алена Мартова
г. Москва

P.S. Редакция журнала «ВИП» поздравляет знаменитого земляка с 70-летием. Желаем, чтобы перо автора ежедневно радовало читателей!

Наша справка:

Николай Дорошенко – автор книг «Тысячу километров до Москвы», «Хозяин неизвестного музея», «Видения о Липенском луге», «Повести», «Ушедшие», «Дерево возле дома», «Россия: избранные имена». Лауреат Большой литературной премии и Литературной премии им. И.А. Гончарова, Всероссийской литературной премии им. Д.Н. Мамина-Сибиряка – «за публицистику последних лет, продолжающую лучшие традиции русской патриотической литературы». В 2014 году ему была вручена премия губернатора Курской области им. Е.И. Носова. Николай Дорошенко стал первым писателем, получившим почетное звание «Курский соловей» – «за яркие творческие достижения, общественную деятельность и подвижничество во славу малой родины – соловьиного края». 


< Вернуться к содержанию

крестьянская застава # 03-2021

Комментарии пользователей



Последний комментарий