Хахадемия клоунов

Один из моих приятелей, узнав, что я лечу в Екатеринбург на Всемирный фестиваль клоунов,  с ехидцей спросил: «Выступать?» Уже позже,  в самые последние минуты успев зарегистрироваться на рейс и бросив свое тело в кресло самолета, подумал: «Только ненормальный может отправиться за пару тысяч верст на цирковой спектакль…»

Таковым был я. Не только знал, но уже предвкушал: дни, что проведу в Екатеринбургском цирке, будут щедры на эмоции. Самое главное: через три с половиной десятилетия встречусь с человеком, который однажды, гастролируя в Курске, поразил своей работой на арене, влюбил в себя, – с коверным (теперь уже директором Екатеринбургского цирка) Анатолием Марчевским. Удивительнейшим клоуном, на спектакли которого, я, будучи журналистом, ходил много раз и без устали наслаждался его репризами.

Предвкушал удовольствие от представления, где, словно узоры в калейдоскопе, цирковые номера в исполнении сильнейших коверных планеты будут сменять друг друга. Будет возможность общаться, и я постараюсь найти для себя ответы на вопросы: «Что происходит с российской клоунадой? Почему сегодня нет новых Никулиных и Поповых, Румянцевых (Карандаш) и Енгибаровых, Майхровских и Марчевских, на которых валом валил народ, стоило только в городе появиться афише?» Теперь все больше и громче зрителей зазывают на аттракционы, и все мельче шрифт, которым пишут: «Весь вечер на манеже…»

Бросив сумку в гостинице, спешу в цирк. Вот она, тринадцатиметровая арена – магическое место! – что сегодня вечером заворожит зрителей, прикует к себе тысячи взглядов, заставит взрываться хохотом огромный зал… А вот и сам Марчевский. Он в манеже, с артистами, словно шеф-повар, колдующий над блюдом, готовит новую программу. Обворожительно-ослепительная улыбка, что покоряла публику несколько десятилетий назад (о, ужас, как летит время!), проскальзывает, но достаточно редко, поскольку Анатолий Павлович – теперь его называть приходится только так и не иначе – сегодня и директор, и художественный руководитель программы, и продюсер. Пожалуй, и шпрехшталмейстер (инспектор манежа). Он выстраивает номера, связывает их в единую цепочку, где задействованы не только артисты, но и другие службы – униформа, свет, музыка – оркестр, фонограммы… Делается все, чтобы публика не скупилась на аплодисменты и крики «браво» и лица зрителей не оставляла улыбка...


Марчевский – Мастер. С большой буквы. Он однажды в соавторстве с народным артистом Александром Калмыковым породил этот фестиваль, и этот воз – в сегодняшнее кризисное время кажущийся неподъемным – продолжает тянуть. Анатолию это под силу. За плечами – три десятилетия работы в манеже и почти четверть века – директором. Как легенда, из уст в уста передаются слова, сказанные однажды Юрием Никулиным Марчевскому: «Всего два клоуна стали директорами цирков – ты и я. И я тебе скажу, лучше клоун-директор, чем директор-клоун».

Фестиваль этот необычен уже потому, что в манеже работают только коверные (нет ни животных, ни акробатов, ни артистов других жанров)! Они съезжаются с разных концов планеты, из разных стран – некоторые даже отменяют запланированные заранее выступления, чтобы эти четыре дня провести в Екатеринбурге, или, как его еще называют, в культурной столице Урала.

Артистами, представлявшими Францию и Венесуэлу, Данию и Финляндию, Канаду и Россию, Бразилию и Танзанию, было дано восемь спектаклей. Каждый вечер я занимал место в зале и хохотал до слез. Поверьте, здесь (кстати, второе название фестиваля – Хахадемия клоунов) умеют вызывать и смех, и слезы, и… любовь. Любовь к артистам, которые своим номером, гримом, мимикой, манерой держаться и работать с публикой просто покоряли сердца зрителей. Как, например, артист из Венесуэлы Генри. Заметьте, как он себя называет! Принцем клоунов! Сколь скромен! Не королем!


Удивляет номер Джумы из Африки, настолько сильно поразивший организатора фестиваля, что Марчевский не смог не пригласить его в Екатеринбург! Джуму трудно назвать клоуном. С коверными артиста объединяют разве что улыбка, грим да смешная походка. Но невероятная гибкость, пластичность, которые он продемонстрировал зрителям, завораживают. Даже невозможно представить, как что-то подобное можно делать с человеческим телом! Всякий раз по окончании номера зал взрывался аплодисментами.

Неблагодарное дело – пересказывать цирковые номера, и не в моих планах писать рецензию. Выступления надо видеть! Сопереживать с артистами. Поэтому предлагаю читателю глазами пробежать по лицам коверных, фотографии которых мы опубликовали на страницах журнала. Они такие разные, потешные, наверняка и у вас вызовут улыбку, возможно, пробудят в потаенных уголках памяти добрые ассоциации, связанные с детством, походами в цирк.

А за кулисами коверные несколько другие. Сосредоточены. Но вот объявлен выход. И, словно лампочка фонарика, на лицах вспыхивает улыбка. И они уже перед нами, зрителями, готовые на все, чтобы только не было скучно. В зал летят сваренные спагетти, которые «благодарные зрители» с радостью возвращают назад, публика визжит от брызг воды, детвора с удовольствием играет с огромными шарами вместе с клоуном Бо. Полное его имя – Борис Оскотский. С ним мы подолгу говорили о нелегкой судьбе коверного…


В завершающий день фестиваля между представлениями прошу Марчевского ответить на несколько вопросов, специально заготовленных для него. Он сидит уставший – все спектакли ведет сам, и даже паузы, которые во время обычного представления, когда меняется ковер или выносится реквизит, и занимают клоуны, заполняет общением с публикой.

Что делать, если вопросы, которые адресую, не всегда ему нравятся? Спрашиваю как можно деликатнее, но понимаю, что наступаю на больную мозоль.

– Есть ли проблема с хорошими клоунами? – переспрашивает Марчевский. – Да во всем мире. В России немало талантливой молодежи. А школы – нет. Если раньше, в советское время, когда я поступал в цирковое училище, был конкурс 150 человек на место, сейчас туда с трудом набирают. Ты интересуешься, почему сын Руслан, начинавший коверным, не продолжил династию? Да потому что посчитал, что, работая в Нижнетагильском цирке директором, принесет больше пользы, чем на арене. (Хотя директорство – это тоже династия?– прим. автора). Почему нет ни школы, ни студии Марчевского? Для кого готовить?

Больших трудов стоит создать сегодня хороший номер с артистом, но завтра его перекупит какой-нибудь ночной клуб… А в цирке удержать человека трудно. Гастроли, постоянные разъезды. Жизнь далеко не в самых лучших гостиницах. Дети, переезжая с родителями, постоянно меняют школы – при этом какое получат образование? Потому и падает престиж циркового артиста, в частности клоуна. Государство, дотируя деятельность театральных коллективов, считает, что цирковые должны существовать на самоокупаемости, это для большинства работающих в провинции невозможно…



Марчевскому бы отдохнуть между представлениями, а я продолжаю его мучить.

– Знаешь, долго я вынашивал идею создать свою школу, студию, чтобы детвору готовить к творческим профессиям. Только от людей, к которым обращался и которые должны быть более, чем я, заинтересованы в этом, не получил поддержки…

То ли в шариковой ручке исписался стержень, то ли ручка отказывалась записывать эти грустные мысли в цирке – по идее, в самом веселом месте на земле, но мне ничего не оставалось, как закрыть блокнот…

…Я снова в самолете. Где-то под крылом Екатеринбург – территория, где Европа сливается с Азией. Через час-два покинут город, ставший в девятый раз столицей мирового фестиваля клоунады, артисты, чья смехотерапия пришлась по душе десяткам тысяч горожан, над шутками которых зрители, вспомнив, еще не раз посмеются.

Признаюсь, сам давно не хохотал так, как в Хахадемии клоунов. Жаль только, что сюда не слетелись российские цирковые артисты на мастер-классы, которые бы могли состояться. И фестиваль мог быть более продуктивным, подключись к его организации и проведению все те, кто особенно заинтересован, чтобы российская школа клоунады зажигала новые звезды.

Улетаю, а в душе льдинкой притаилась грусть.

Михаил ИЗОТОВ
Курск–Екатеринбург–Курск



< Вернуться к содержанию

VIP # 06-2016

Комментарии пользователей



Последний комментарий