Александр Дольский: Среди плененного народа я вольный дух, сама свобода

В давние времена барды считались не просто поэтами, исполняющими свои творения под свой же аккомпанемент, но еще и немного колдунами, магами. И неспроста: две стихии – поэтическая и музыкальная, – слившись воедино, действительно приобретают какую-то особую, магическую силу. Куряне, побывавшие 14 марта в Центре духовной культуры имени Щепкина, смогли ощутить ее удивительное воздействие на умы и сердца: в этот день там прошел концерт мэтра авторской песни Александра Дольского.

Поэт-интеллектуал, тонкий лирик, композитор и гитарист-виртуоз, он сумел сочетать в своем творчестве столько граней, причем на высочайшем уровне мастерства, что с 60-х гг. ХХ века ему сопутствовала оглушительная слава и неизменные аншлаги на концертах. Только пластинок с песнями Дольского было выпущено 11 миллионов. А сколько до того было магнитофонных кассет, а сколько после вышло дисков… Десятки миллионов. Так что его собственные строки «И пусть в сердцах осядет слово, которое сказать посмел» стали нечаянным пророчеством самому себе.

– Александр Александрович, почему, на ваш взгляд, сегодня авторская песня уже не столь популярна, как в прошлом веке? Все меньше народу собирает наш курский фестиваль «Соловьиная трель», и даже знаменитый Грушинский уже не так привлекает…

– А потому, что нет личностей, нет ярких авторов. На Грушинском фестивале я сейчас бываю очень редко. Теперь это совершенно другое мероприятие, именно мероприятие. Тогда это был фестиваль. Туда приезжали ребята, которые сами сочиняли песни. Они ни на что не рассчитывали в материальном плане, они не рассчитывали на славу. Просто приезжали познакомиться, пообщаться, попеть свои песни, послушать других. А сейчас Грушинский фестиваль – это огромная ярмарка. Там я особенно остро чувствую, что «среди плененного народа я вольный дух, сама свобода».

– Существуют ли подобные фестивали за пределами России?

– Да, но они существенно отличаются от наших. Помню, как-то в 87 году меня пригласили на фестиваль «Братиславская лира». В его рамках у них проходили выступления бардов. Только там не называют это авторской песней, потому что для них обычное дело то, что человек может петь, сочинять, играть – и все сам. Редко кому из их певцов кто-то пишет песни.

– Откуда же у нас пошло разделение труда?

– Это наше разделение непростое. Оно хитрое, просчитанное. Были союзы художников, композиторов и писателей. Они сочиняли и заставляли исполнять свои песни и имели огромные авторские отчисления. Это все из-за денег. Если бы их не было, может быть, все было бы гораздо интереснее. И сейчас это продолжается: певец сам для себя ничего не может сочинить. Не имеет права, ему не дадут. Вот прошел проект «Голос», там выступали ребята необыкновенного таланта, и все они могут стать сейчас крепостными…

– И все-таки авторская песня – это особое явление. Во всяком случае, у нас, в России.

 – Это явление существует многие века – когда поэт берет какой-то инструмент и начинает себе аккомпанировать. Но власть попыталась прервать нашу музыку и поэзию в марте 1968 года. Это было после первого и единственного Всесоюзного фестиваля авторской песни в новосибирском академгородке. Я участвовал в этом фестивале. И, главное, там выступал Александр Аркадьевич Галич. И в основном все произошло из-за Галича. Это было его первое и последнее выступление на сцене в СССР. Начался разгром авторской песни. Но мы выжили. Вы эту историю, наверное, знаете.

Зато теперь во всех крупных культурных городах, и в Курске тоже, существуют собственные движения авторов-исполнителей. Ребята собираются и делают свои фестивали. Помогает им кто-то или нет, где-то это слишком заорганизовано или зависит от денег – во всяком случае, это все происходит. Это убить нельзя. Вообще, жаль, что никто из ученых серьезно не занимался этим удивительнейшим явлением, которое существовало во все времена, а особенно проявилось в России: поэт пишет стихи, но не печатает их; тем не менее они становятся широко известны через авторское исполнение. Это новый вид литературы, он не изучен как следует. В нем было несколько этапов. Например, в 80-е годы выросла уже третья или четвертая волна авторов.

 – А на чем выросли вы как артист?

– На работе и стремлении к мастерству в поэзии и в музыке. Я все делал и делаю с любовью. Мне важно, чтобы это людям нужно было. У меня родители были артистами, поэтому я с детства знал, что только мастерство может принести успех. Если есть талант.

– Правда, что вашу судьбу резко изменил Аркадий Райкин?

– Да, и человеческую мою судьбу, и творческую. Он вообще любил что-то новое искать. За всю историю его театра было лишь три номера вне его жанра. Первый – фокусник, второй – Полунин, а третий я. Он нашел меня через своего драматурга, с которым мы вместе выступали, и потом убедил участвовать в конкурсе артистов эстрады, где я стал лауреатом и приобрел статус легального артиста.

– А были в каком статусе?

– Андеграунда. Не было же такой профессии – бард, исполнитель авторской песни. А тут мне дали лауреата, аттестовали как артиста филармонии высшей категории. Меня пригласил директор Пензенской филармонии – умный был, увидел, что у меня в Москве аншлаги. Я ездил по всему Советскому Союзу. Половина денег от моих выступлений шла государству, половина – филармонии. Для нее это были хорошие деньги. Там работало около 70 артистов. И все они получали зарплату, чему я был рад. Хотя от огромного количества концертов – по два в день, причем «живых» – уставал иногда так, что уже не знал, спел я эту песню или еще нет.

Но это оказалось отличной тренировкой. Прибавляло мастерства, профессионализма. Вообще, я сейчас хочу написать воспоминания о своем времени. Я видел сталинскую эпоху, брежневскую и так далее. Я знаю многих музыкантов, артистов, политиков. Знаете, они все такие интересные…

– Как вы думаете, почему сегодня авторы не пишут на острые социальные темы? Боятся или их это не волнует?

– Народу и так все ясно. «В России каждый век свое имеет имя, но суть одна: из крови да в полымя, из благости да в озорство, из бедности да в воровство».

– Неужели все так грустно?

– «Я часто о стране моей нелестно говорю лишь потому, что я ее боготворю!»

Беседовала Елена БАЙБАКОВА


< Вернуться к содержанию

красная площадь # 02-2013

Комментарии пользователей



Последний комментарий